На пределе.

[путник1]

1 час назад, tim2813 сказал:

Жигаланские водопады.

подумал сначала что и водопады решил штурмануть на плоту с мотом, впрочем, после прочитанного прежде даже не удивился 

[Летучий Голландец]

10 часов назад, путник1 сказал:

впрочем, после прочитанного прежде даже не удивился 

Это да! Когда читаешь отчеты Тимура, кажется что для этого чеовека преград вообще не существует!)

[tim2813]

На следующий день, собрав лагерь, перебираюсь на плот. Поначалу неуверенно, но потом с всё большей сноровкой орудую шестом, то отталкиваясь от дна, то действуя шестом, как веслом. Внизу под плотом мелькают разноцветные камни, по берегам открываются небольшие скалы. Местами виден величественный заснеженный хребет Кваркуш.

 

 

 

Улс постоянно разбивается на протоки, огибающие многочисленные острова. Возле островов часто присутствуют неглубокие плёсы, которые со скрипом, но нигде не застревая, плот всё же проходит.

 

 

 

 

[Tour116]

2 часа назад, tim2813 сказал:

На следующий день, собрав лагерь, перебираюсь на плот. Поначалу неуверенно, но потом с всё большей сноровкой орудую шестом, то отталкиваясь от дна, то действуя шестом, как веслом. Внизу под плотом мелькают разноцветные камни, по берегам открываются небольшие скалы. Местами виден величественный заснеженный хребет Кваркуш.

 

 

 

Улс постоянно разбивается на протоки, огибающие многочисленные острова. Возле островов часто присутствуют неглубокие плёсы, которые со скрипом, но нигде не застревая, плот всё же проходит.

 

 

 

 

Наконец освоился)) 

[tim2813]

По левому берегу в Улс впадают чистейшие шумные ручьи и речки, бегущие вниз с Кваркуша. На правом берегу возвышается, словно спина зеленого медведя, лесистый Антипин гребень, который обрывается в воду бело-синими скалами. Слева устремляется в небо вершина Пай-мык, уже почти свободная от снега. Фотографировать все красоты довольно сложно, потому что у основания скал попадаются, словно большие речные чудовища, оскользкие валуны, которые обтекает быстрая вода. Приходится то и дело бросать фотоаппарат и хвататься за шест.

 

 

 

 

 

Плот стремительно идёт по Улсу, я разговариваю с рекой, прошу показать правильный путь в лабиринте островов, а в награду пою песню. Ошибся я только перед устьем самого полноводного притока Улса – рекой Кутим.
Улс багоразумно повёл плот в левую узкую протоку, я же посчитал, что правая шире, а значит, верней. Широкая протока окончилась свежепринесенным, ещё зеленым стволом, и я едва успел выпрыгнуть на остров и погасить скорость плота, который стремился нырнуть под дерево. Тапочки мои при этом разлетелись в разные стороны, но их я тоже успеваю спасти.

 

 

 

 

[tim2813]

Солнце стоит ещё довольно высоко, но пальцы на шесте от постоянного напряжения разгибаются уже с трудом, поэтому встаю на ночёвку на небольшой полянке, после бывшего поселка лесозаготовителей – Новой Двадцатки.

 

 

 

 

 

На ужин сегодня восстанавливающий силы гороховый суп-пюре с гренками и чай с малиной и дикой смородиной, которую удаётся найти возле стоянки. Смотрю карту и вижу, что сегодня пройдено по Улсу чуть больше 40 км. Неплохо для первого дня полноценного сплава. Завтра нужно попытаться причалить у Золотанки – единственного поселения на Улсе, найти там телефон и попытаться выйти на связь с цивилизацией.

 

…холодно. Несмотря на сильную усталость, иду купаться, а потом, как в детстве, греюсь у костра в трусах. Даже комары привыкли ко мне и больше не кусают.

 

[Летучий Голландец]

41 минуту назад, tim2813 сказал:

Даже комары привыкли ко мне и больше не кусают.

Охренеть, Тим, у тебе уже и комары ручные!)))

[tim2813]

3 минуты назад, Летучий Голландец сказал:

комары ручные!)))

Да, так оно и есть. Первые пять-десять минут после прибытия на стоянку наступает тишина. Затем появляется она. Мошкара. Мелкий, грызущий заживо гнус, который лезет в глаза, уши, нос; от которого не спасает репеллент, а только накомарник. 

После общения с этими животными я понял, откуда взялось слово "гнусно". Именно так она вгрызается: гнусно, подло, изподтишка. 

 

Зато, когда прилетают комары, мошкара куда-то пропадает и прячется по кустам. Поэтому комаров я люблю, не убиваю, а ловлю и отпускаю на свободу. 

 

[Акимыч]

Испытал на себе, после грызущего гнуса, комары кажутся милыми мушками

[путник1]

1 час назад, Акимыч сказал:

комары кажутся милыми мушками

так комары как медсестрички с иголочкой, а гнус как псы зубастые 

[Serge.78]

Тимур, спасибо за фото! Такую красоту увидеть - дорогого стоит.

[tim2813]

Просыпаюсь с первыми лучами солнца. А организм уже приготовил свой ответ на седьмой день предельных нагрузок без выходных. Полнейшая апатия, слабость. Сознание накрыло туманом, как похмельем, но без головной боли. Ноги дрожат от веса тела, руки дрожат от веса кружки. Кажется, поднимается температура, поэтому ни сил, ни желания лежать пластом в палатке, которая скоро станет баней, нет. Поэтому кое как готовлю горячий кофе, овсянку, жую шоколад при полном отсутствии аппетита и начинаю собираться. По оптимистичному плану, который я нарисовал дома,  я ещё четыре дня назад должен был выйти на связь. 

Более-менее придя в себя, отталкиваюсь шестом от берега и говорю: “Земля прощай” и в этот раз уже не забываю  добавить: “В добрый путь”.

 

 

 

 “Улс, ты же добрый и сильный и хороший, неси меня, мой хороший, как драгоценную ношу” – уговариваю я воду. И Улс несёт мимо безымянных островов, мимо острых скал, а за зеленой стеной тайги встает гора Пелины уши, внутри которой погребен богатырь Пеля и только его уши торчат над лесом. “Ты неси меня, река, за крутые берега…”

 

 

 

[Tour116]

10 часов назад, tim2813 сказал:

Просыпаюсь с первыми лучами солнца. А организм уже приготовил свой ответ на седьмой день предельных нагрузок без выходных. Полнейшая апатия, слабость. Сознание накрыло туманом, как похмельем, но без головной боли. Ноги дрожат от веса тела, руки дрожат от веса кружки. Кажется, поднимается температура, поэтому ни сил, ни желания лежать пластом в палатке, которая скоро станет баней, нет. Поэтому кое как готовлю горячий кофе, овсянку, жую шоколад при полном отсутствии аппетита и начинаю собираться. По оптимистичному плану, который я нарисовал дома,  я ещё четыре дня назад должен был выйти на связь. 

Более-менее придя в себя, отталкиваюсь шестом от берега и говорю: “Земля прощай” и в этот раз уже не забываю  добавить: “В добрый путь”.

 

 

 

 “Улс, ты же добрый и сильный и хороший, неси меня, мой хороший, как драгоценную ношу” – уговариваю я воду. И Улс несёт мимо безымянных островов, мимо острых скал, а за зеленой стеной тайги встает гора Пелины уши, внутри которой погребен богатырь Пеля и только его уши торчат над лесом. “Ты неси меня, река, за крутые берега…”

 

 

 

Дикая, нетронутая стихия. На фото лес такой плотный, что такое ощущение там другой мир. Дерерья лишь маскировка.

[путник1]

3 минуты назад, Tour116 сказал:

На фото лес такой плотный, что такое ощущение там другой мир. Дерерья лишь маскировка.

там действительно другой мир, своя жизнь, свои законы, человек там не вершина эволюции а часто лишь звено в пищевой цепочке той жизни 

[Vitalii1980]

55 минут назад, Tour116 сказал:

Дикая, нетронутая стихия. На фото лес такой плотный, что такое ощущение там другой мир. Дерерья лишь маскировка.

Знаешь...

На Чарканур поднимались по дороге. Я зашёл в лес, буквально, метров десять от дороги. И... понимаю что я здесь первый! Даже звери там не ходят. Возможно, лёжки и есть, а так.. что им там делать. Про людей вообще молчу- они с дороги не сходят. Это мы, ненормальные, палатку поставили в таком месте.

[Tour116]

4 часа назад, Vitalii1980 сказал:

Знаешь...

На Чарканур поднимались по дороге. Я зашёл в лес, буквально, метров десять от дороги. И... понимаю что я здесь первый! Даже звери там не ходят. Возможно, лёжки и есть, а так.. что им там делать. Про людей вообще молчу- они с дороги не сходят. Это мы, ненормальные, палатку поставили в таком месте.

Много таких мест ещё осталось в России матушке.

[tim2813]

За бортом проплывает поляна бывшей деревни Двадцатка, а после неё за лесом вырастает гигантская сине-зеленая арка хребта Золотой камень, покрытая пятнами снежников.

 

На широком плёсе напротив деревни Золотанка дует северо-западный ветер, который меня удачно прибивает к пристани у поселения. Иду по улице вымирающей, на первый взгляд, деревни, в которой зарегистрировано около пятидесяти человек. Деревня Золотанка – это единственное на сегодняшний день поселение, где ещё обитают люди.

 

 

Ищу глазами сине-красную будку таксофона, но вижу не только покосившиеся бараки, но и новые дачи красновишерских дачников, новые лодки старинной конструкции “душегубка”, по пути даже попался гостевой дом “Zolotanka” для туристов, которые хотят побывать на Кваркуше. Золотанка пытается жить. Наконец, искомый таксофон найден, и связь с домом восстановлена.

 

 

 

[Tour116]

42 минуты назад, tim2813 сказал:

Золотанка пытается жить.

Приятно осознавать, что люди стараются развиваться. Не застревать во времени и пространстве, чтобы потом кануть в небытиё. Самое главное, чтоб туристы не загадили.

[tim2813]

7 часов назад, Tour116 сказал:

Дикая, нетронутая стихия. На фото лес такой плотный, что такое ощущение там другой мир. Деревья лишь маскировка.

На самом деле, это иллюзия. Весь этот лес, что ты видишь, это вторичный лес. Первозданные леса были вырублены подчистую и не раз.

 

История Вишеры и её притоков (Улсуй "Нижняя река", Велсуй "Верхняя река" - это череда открытий и забвений. Манси, коми-язьвинцы, коми-пермяки здесь жили  и раньше и поселения их были более многочисленными. По этим рекам поднимались с целью торговли и, если повезёт, грабежа, новгородские ушкуйники. Здесь шли, после падения Новгородской республики, войска Ивана Третьего усмирять ханты-мансийскую Югру, которая вскоре станет основным источником пушнины и доходов для Москвы.

 

Затем наступила полоса забвения о Вишере, которая прервалась в конце 19-го века, когда здесь были обнаружены месторождения первоклассных железных руд и золота. Местные жители, которые раньше занимались только охотой и рыбалкой, переквалифицировались в заготовку угля для Кутимского чугунолитейного завода, который давал миллион пудов чугуна в год. По берегу Улса была построена узкоколейная железная дорога, по которой чугун вывозили до пристани в Усть-Улсе. На реке были устроены водомерные посты, расчищен фарватер для судов с углем для литейных печей.

 

Всем этим управляло франко-бельгийское акционерное общество. После революции 1905 года правительство не стало продлевать концессию (аренду земель и ресурсов), по слухам, потому что французы тайно добывали и переправляли золото внутри чугунных чушек.  Иностранцы ушли, взорвав печи и разобрав узкоколейку.

 

 

Затем наступила полоса забвения. О Вишере и Улсе вспомнили в конце 30-х годов, когда на территории Вишерского отделения СЛОНа (Соловецкие лагеря особого назначения), а позднее Вишерлага, силами заключенных стал строится Красновишерский целлюлозно-бумажный комбинат. Старые и новые населенные лагпункты-леспромхозы стали наполняться спецпереселенцами - раскулаченными крестьянами, финнами, поляками, немцами Поволжья, крымскими татарами. Леса вырубались и сплавлялись молевым сплавом по Улсу и Вишере. Об этом можно почитать у Варлама Шаламова в его антиромане "Вишера". А о поисках алмазов есть рассказ "Алмазная карта". Вишерский ЦБК дожил до 2000-х.

 

 

 

 

В 60-70-е годы на притоках Вишеры Колчим и Щугор была пущена драга по добыче алмазов, которая работала даже после открытия кимберлитовой трубки в Якутии, потому что давала до 200 тыс. карат промышленных алмазов в год. Дотянуло общество "Уралалмаз" тоже до 2000-х и скончалось, когда страна подсела на нефтегазовую иглу.

Фото Тимура Харитонова.

 

Сейчас, в бассейне Вишеры вся человеческая деятельность - это скудные лесозаготовки, которые уже вплотную подобрались к границам Вишерского заповедника, пара приисков на Саменке и Сурье, редкие рыбаки и туристы. Так что для Вишеры и Улса снова наступила полоса забвения. А природа так быстро затягивает следы человека, что всё время кажется, что эта дикая красота здесь была испокон веков.