Лидеры

Наконец, путь повернул на восток, приближаясь к Чусовой. В месте впадения в нее реки Илим, еще издалека стал виден то ли обелиск, то ли столб, похожий на тотем какого-нибудь вымершего племени. Если не присматриваться к зарослям крапивы, которая всегда растет возле человеческих жилищ, то лишь памятник да небольшая часовенка напоминали о стоявшей здесь когда-то деревне. Я побродил по берегу Илима, где-то здесь, в устье реки должны быть останки старинной пристани. На перекатах, посверкивая на солнце, иногда сверкали чешуей небольшие гольяны и хариусы. В стороне от дороги обнаружился небольшой грот с тупиковым лазом, который облюбовали комары, которые, впрочем, не обращали внимания на нежданного посетителя. Не обнаружив продолжения таинственного хода, я сел на мотоцикл и пересек Чусовую по стальному автомобильному мосту, направляясь в Сулём. Сулемские старинные избы, срубленные только топором, уже четыреста лет смотрят на воды Чусовой. О многом они могли бы рассказать своим соседям – новым домам, то тут, то там выделявшимися на улице цветными крышами. Похоже, что некоторые жители Нижнего Тагила начали строить дома и дачи на живописном берегу тихой Чусовой, вдали от городского шума, суеты и смога. Среди туристов-водников, основной наплыв которых происходит в мае-июне, село Сулем известно не старинными домами и историей, а прежде всего музеем под открытым небом, который создал местный житель Павел Гилев с помощью односельчанина Шмакова. Скульптуры из подручного железа и останков сельхозмашин, старинные лоты-якори из демидовского металла и даже откуда-то принесенное надгробие – вот что из себя представляет эта причудливая выставка. Наверное, так Павел Иванович Гилев выразил свою тягу к железу, ведь он – потомок большой династии сплавщиков, проводников железных караванов. Хотел не только сохранить предметы прошлого, но и выразить свою тревогу за будущее родных мест. Так я и ехал, размышляя, пока не заметил, что лишился самодельного расширителя боковой подставки. Конечно, было жаль потери, но богам дорог всегда нужны подарки и подношения, иначе они берут их силой. Я рассмеялся, представляя реакцию археологов будущего, ломающих голову о назначении этой штуковины. А, может быть, потомки будут расширять музей Гилева и добавят к своей коллекции часть моего мотоцикла. На Каменке, одном из притоков Чусовой, я набрал воды из родника, и в то же мгновение из прибрежной чащи налетела туча из мошкары. Хорошо, что они окружили не меня, а мотоцикл, который привлекал их теплом остывающего двигателя. Я заехал в село Мартьяново, где намеревался пересечь Чусовую, остановившись на ночлег на противоположном берегу возле камня Палатка, хотелось своими глазами увидеть Мартьяновский перенос. В месте река делает глубокую петлю, совершая поворот на 180 градусов среди живописных скал. Длина петли около четырех километров, а длина перемычки, по которой можно пройти пешком или проехать на мотоцикле не больше двухсот. Но этим планам не суждено было сбыться: пешеходный мост, по которому я хотел провести мотоцикл, оказался в таком плачевном состоянии, что даже пешком по нему было опасно перемещаться. А, между прочим, это единственное сооружение, которое связывает между собой две половины села. Так что, немного отъехав от деревни, пришлось встать на левом берегу, напротив камня Сарафанного. Еле слышно потрескивал костер, отгоняя комаров, а в речной заводи иногда плескала мелкая рыбешка, охотясь на разных мушек, которые неосторожно пролетали возле воды. Я рассматривал карты, прикидывая завтрашний маршрут, пока на глаза не попались фотографии, тех мест, где я разбил лагерь. Казалось бы, просто хорошие снимки реки Чусовой, но самое удивительное, что сняты они в 1912 году. Здесь стоит рассказать об авторе фотографий - Сергее Михайловиче Прокудине-Горском. Фотограф и талантливый химик, ученик Менделеева, он еще в начале века усовершенствовал один из способов цветной фотографии - съемку через несколько цветных фильтров. Для того времени это была наиболее продвинутая технология. Его первая поездка прошла по Кавказу и Украине, но события революции 1905 года не позволили ему массово издать свои работы. Уже в то время он задумал запечатлеть в цвете современную ему Россию. Он добился аудиенции у царя, который выделил ему специальный вагон-лабораторию, пароход и моторную лодку для поездок по стране. До начала Первой Мировой Прокудин-Горский сделал снимки не только Урала и центральной России, но и Карелии, Средней Азии и Закавказья. Во время войны обучал летчиков аэрофотосъемке, а после революции 1917 года участвовал в основании Института фотографии. В 20-х годах эмигрировал во Францию, где и умер в 1944 году. Сохранившиеся негативы и фотографии его снимков были позднее проданы его наследниками одному американскому бизнесмену, который передал их в Библиотеку Конгресса США, где они и лежали в забвении до начала оцифровки всех библиотечных архивов в 21-м веке. Вот таким был непростой путь у этого человека и его фотографий. Заканчивался день и я все думал, каким окажется мой завтрашний путь, и надеялся, что он будет не слишком тернистым.

Уклоны Кату Ярык может и не сильно крутые но гравийные. Поэтому переднеприводные авто съезжают к реке Чулышман, а подняться могут далеко не все. По этому у местных есть бизнес- затаскивание в гору на пристежке. Кстати лёгкий дорожник на сликах Ямаха ебр прошёл этот участок вниз и вверх( с передышкой 10 мин, таки воздушок) ,а так же форсировал пару притоков Чулышмана.

Ох уж мне эти охотничьи метры, рыбацкие килограммы и прочие "горки круче 50"... Или там длинна горки была три метра? Вот для понимания, честные 43 градуса. Но на идеально цепкой поверхности. Думаю даже на асфальте машина уже начала бы шлифовать. Не говоря уже о заднем приводе и грунте.

Тимур, спасибо!!! Жду твоих отчетов, как нового журнала мото, на которого подписан с 94-го года!!!!!

Наши малокубатурные китайцы Очень склонны к козлению, сидим считай на зайдем колесе. Именно поетому нам не поддался крутой и затяжной подьем на тропу от Тюнгура. Все яйцы там об бак поотбивали. В следующий раз возьму с собой свой боксерский бондаж. Думаю что даже замена ведущей звезды на более малую особо не помогла. Штурмовали его несколько раз (дельта 200 и ебр) Фото как раз перед этим подьемом. Кто там был-узнает это место.

И то для штурма горка должна быть снизу сначала пологой, иначе можно тупо разбиться, как в стену въехав. А для крутых горок все-таки надежнее всего лебедка.:)

Не, была без крыши, - как на твоей.

Да, значить у меня что то с переводом переклинило пока писал..))

Эксцентриковые стоят у вас в амортизаторе, а ухо в линке. У меня наоборот - эксцентрик в линке, на аморте в низу ухо. А вот подшипники одинаковые.. по тому и спросил, должны уж у кого то износиться резинки за время выпуска БМ Короче вырубил из резины потоньше еще две, и поджал ими имеющееся.. вроде крутится легко и излишки смазки выдавило.. Но все равно забрызгаю вокруг сальников силиконом Фотку надо с отпущенной гайкой оси, что бы увидеть имеющийся зазор. Если брал мот б\у то дистанционные втулки могли с чего угодно влепить Колесо со всеми втулками и насадками должно входить между перьями - без зазоров, его даже ставить геморно.. вот тогда и вилка будет работать нормально, без каких либо искривлений зы. а что разве вилка не перевертыш должна стоять?

Дык никто не заставляет брать что не хочешь. Каждый сам тратит свои деньги.

душевно, неспешное путешествие с возможностью прикоснуться к истории и проникнуться духом мест по которым проходит маршрут

За сколько взял? За 45? Может, был смысл поискать за 60, свежее, и в котором не ковырялись кривые руки? И который не требует сразу затрат.

Фотай ступицу со стороны редуктора спидометра и с другой стороны. Судя по карбу колхоза там хватает.

По идее на Африке при средних внедорожных навыках вполне заезжаемо, пассажира только высадить фотографировать и видео снимать. По козлению - наблюдал примерно одинаковый его уровень и на гружёном и на разгруженном и даже на паре японских чекух ощущения схожие были (джебель клр), хотя там были короткие дистанции. Тоесть, тут именно более велосипедные ощущения от легкого веса, которые исчезли на супердуале.

ППЦ. Скоро будет выгодно скидываться с друзьями, покупать бочку масла и отправлять пробу на анализ. Поддельщики лютуют

Подобен ситаре нефритовый стержень в руках самурая.

https://ok.ru/video/1240727423586

Так не должно быть - должно чётко в размер попадать, ищи причину.

Саня, там по центру сиденья его как бы и не осталось этого горба, просто немного не доточил по краю. Нужно было слегка скруглиться к краю сиденья.. а так да, надо там серьезней подойти к этому вопросу без спешки, и с выравниванием, срезать см 2 с задней части для получения более ровной линии. Пассажиры один черт там долго не засиживаются, а вот уменьшения поката к баку серьезно уменьшит коэффициент соскальзывания к нему

Любой малокубатурный китаец там хорошо везде себя чувствует

Ты всего лишь что-то неправильно понял. Либо из того что инструкторы говорили, либо из того что я. Прочитай внимательнее. Я пишу что нельзя постоянно в руль упираться или тянуть его на себя и каким образом можно держаться за мотоцикл не сковывая руль. А не чем мотоцикл управляется.

Дело летом было, но фотки только сейчас закончил обрабатывать... Полуостров Рыбачий – это достаточно известное для всей страны место. Даже слишком известное. В последние годы туда едут тысячи туристов/рыбаков/браконьеров. Мы в тех краях были 3 раза. Один раз до мыса Немецкого доехали, куда все едут. Второй раз к Братишкам скатались, на Средний. Да, там 2 полуострова, вначале Средний и только потом Рыбачий, хотя их оба часто объединяют, называя Рыбачьим. И в третий раз немного по старой немецкой дороге проехались, не покидая материка. Аккурат через месяц после рождения сына. В этом возрасте они очень спокойные и в машине хорошо спят. В общем, думал, что на этом мои поездки в том направлении и завершатся. Ну, может быть ещё на мотоцикле просквозить старую немецкую (Пароварскую) до Печенги. Но нежданно – негаданно, собралась тёплая компания для поездки по восточному берегу Рыбачьего. Там я ещё не был по причине ущербной дороги, поэтому упустить такой случай никак не мог. Поскольку все люди занятые, одновременно выехать из Мурманска было крайне затруднительно. Было решено первую точку сбора организовать на печенской дороге, возле поворота на Рыбачий, для приёма части багажа у Квадров, а вторую на реке Эйна, в месте промежуточной ночёвки. Итак, до Титовки – места встречи с квадрами доехали без происшествий. Но квадры удивили объёмом имущества, которое предполагалось увезти на двух машинах. Ещё две должны были нас нагнать к Эйне. Основной груз это дрова, ведь никто не знал, найдутся ли дрова на берегу в районе лагеря. А кроме выброшенного на берег топляка, на Рыбачьем других дров нету. Топлива тоже приходится брать много, потому что дороги там так себе, а расстояния большие. Короче Ниву Бороды под моё бухтение нагрузили до потолка. Ещё и канистру между ног всунули. Буцефалу его Рейнджер тоже догрузили, что места совсем не осталось. Было уже достаточно поздно – выехали от Титовки в восемь вечера – да ещё и моему пилоту пришлось решать срочную проблему по телефону, ведь дальше связи не будет практически. Поэтому ехали так сказать с огоньком, практически без остановок. Так что дорога до Эйны пролетела достаточно быстро. Единственно мне пришлось постоянно придерживать багаж, чтоб он из задней полусферы в переднюю не перекочевал ненароком, особенно во время прыжков на дороге вокруг Среднего. На Эйне светило Солнце, мы быстро организовали лагерь и поджидали догоняющих в дружной и весёлой обстановке. Кроме нас в этой бухточке расположились браконьеры. Их лагерь был немного в отдалении. Речку они перекрыли сеткой. Убедившись что мы просто туристы – предлагали нам сёмгу по сумасшедшей цене в 900р/кг. Брать не стали: и дорого и брэков поддерживать нехорошо. Вскоре подоспели ещё две машины. Застолье продолжалось до 4х утра, а в 8 уже надо было вставать, чтоб успеть брод пересечь по малой воде. В большой прилив там и метра полтора может быть, а так сантиметров 30 всего. Уменьшено до 70% 2448 x 3264 (5.58 мегабайт) Уменьшено до 76% 3264 x 2448 (1.34 мегабайт) Уменьшено до 76% 3264 x 2448 (4.58 мегабайт) Сразу за бродом дорога превратилась скорее в тропу с большими камнями и крутым подъёмом. В конце подъём особенно крутой – думаю честные 45 градусов на протяжении метров пяти-шести там есть. Учитывая, что из склона ещё и камни торчат, шансов успешно на него взобраться без достойных ютуба кувырков не много. Благо есть удобный объезд. Дорога по твёрдому каменистому грунту перемежается болотами, изрытыми многочисленными колеями. Большой сложности для дружной команды они не представляли, но времени на разведку отняли не мало. Этот день осложнялся ещё и необходимостью обустроить лагерь до сильного дождя. Который мы уже видели на горизонте, и который обещал быть затяжным. Успели как раз во время. Местечко мы себе обустроили очень уютное, закрывшись от прямого ветра с моря земляным склоном. А для пущей защиты от ветра тенты разместили между двух самых больших машин. Хоть крыша и не высокая получилась, но зато места хватило всем 18ти членам нашей небольшой экспедиции. Уменьшено до 76% 3264 x 2448 (1.85 мегабайт) Уменьшено до 76% 3264 x 2448 (5.47 мегабайт) Уменьшено до 76% 3264 x 2448 (2.21 мегабайт) Уменьшено до 76% 3264 x 2448 (3.51 мегабайт) Завывания ветра и шум дождя снаружи компенсировались теплой во всех смыслах атмосферой внутри. Было временами дымновато, но уютную территорию надолго покидать никто не решался. Через точно обещанное синоптиками время дождь прекратился и рыбаки пошли попытать счастья. Одному из них счастье улыбнулось, что дало ему возможность угостить нас вкуснейшей ухой из свежепойманной на спиннинг рыбины. Как это ни странно, мне до этого ещё ни разу не доводилось пробовать такую уху из северной рыбы. Когда-то давно, в глубоком детстве ещё, отец брал меня на рыбалку на свою родину, на Волгу. Я помню что та уха мне тоже понравилась, но та рыба с тинистым привкусом была, как впрочем, и вся речная рыба в тех краях. Тут же совсем другой вкус: одновременно и нежный и насыщенный. Да и сама рыба вроде и упругая, но чуть куснёшь, то она так и тает во рту. Уменьшено до 76% 3264 x 2448 (5.78 мегабайт) Уменьшено до 70% 2448 x 3264 (5.62 мегабайт) Уменьшено до 70% 2448 x 3264 (4.38 мегабайт) Уменьшено до 70% 2448 x 3264 (6.91 мегабайт) Немного погуляли по берегу и завалились спать. Через четыре часа уже подъём: нам нужно преодолеть весь путь до брода и сам брод до прилива, который будет к 14ти часам. Сколько хватало взгляда, природа радовала нас сочными красками: нежной зеленью умытой вчерашним дождём растительности, освещённой утренним Солнцем, и синим-синим морем. Неожиданно замечаем что-то постороннее в воде: из-за скалы выплывает подводная лодка. Судя по всему это лодка носитель того самого «Лошарика», которому суждено стать на следующий день местом гибели 14ти моряков… . Но тогда мы этого не знали, поэтому просто, с улыбками, фотографировали её, радуясь что удалось поглазеть на такую достопримечательность. Несколько подъёмов, которые заставляли переживать нас за их преодоление на обратном пути, вообще проблем не доставили, а вскоре мы были одарены редчайшей возможностью полюбоваться парой лебедей, мирно плавающих в озере возле дороги и не обращающих на нас никакого внимания. Уменьшено до 76% 3264 x 2448 (4.71 мегабайт) Уменьшено до 76% 3264 x 2448 (6.62 мегабайт) Уменьшено до 76% 3264 x 2448 (4.95 мегабайт) Болота на обратном пути, не смотря на поднятие в них уровня воды, мы преодолели раза в два быстрее, чем вчера. Ребята немного замешкались, и мы вырываемся вперёд. Дорога начала клониться вниз, на спуск к Эйне, и мы с ходу выходим на тот самый склон, который даже не рискнули вчера штурмовать. Борода чуть придавил тормоз, и задние колёса начали отрываться от земли. Менее опытный человек мог бы пережать его, и мы бы полетели кувырком, или вообще отпустить, и тогда мы бы, набрав скорость, всё равно опрокинулись, воткнувшись правым колесом в здоровенный валун. А так машина было пошла на поворот через левое переднее колесо, но я переместив сколько можно центр тяжести, вжавшись между дверью и сидением помог это предотвратить. Кричу в рацию, чтобы предупредить о крутом спуске остальных, но из-за рельефа докричался лишь в последний момент, когда Рейнджер уже собрался идти вниз по нашей же траектории. Я сказал, что мы на подъеме брали левее, и теперь надо ехать правее. Но я имел в виду 100 метров, а Рейнджер сместился всего на парочку и очень сильно накренился в бок. Пришлось его страховать от переворота лебёдкой Патруля. Перед бродом остаётся лишь последнее препятствие в виде крупнокаменистой осыпи на дороге. Наверх я провёл своего пилота очень аккуратно, но теперь он потерял осторожность и прошёл их сходу, пропустив несколько нехороших ударов по кузову и агрегатам. Брод мы прошли по малой воде. Квадры уехавшие было вперёд, чтобы успеть пройти брод, если вдруг мы не успеем на малую воду, поджидали нас на месте первой ночёвки. Начинаем делиться на группы: кому-то уже в город пора, мы с Патрулём собрались в музей на Среднем сгонять, а два квадра тоже в музей захотели, но по дороге через Двух братьев. Первые две машины ушли, чуть погодя и мы за ними. После козьей тропы на той стороне Эйны эта дорога кажется автобаном, но не проехав и пары километров начинаем слышать посторонний шум в задней части машины. Останавливаемся и видим печальную картину: из заднего моста льётся масло. Экспресс осмотр показал, что от одного из ударов о камни, резьбы болтов крепления корпуса редуктора к мосту не выдержали. Судя по всему, сначала вырвало лишь нижние болты, а уже позже, при активной езде доломало остальные. Итого редуктор держится на полуосях и масла в нём не осталось. Решаем ехать аккуратно, но ударный звук нам даёт красноречиво понять, что далеко мы так не уедем, а ведь нам до асфальта ещё 60 километров надо проехать по дорогам далёким от идеала и ещё соточку до Мурманска по асфальту. Приходится кардан снять от греха, превратив нашу Ниву в самый обыкновенный переднеприводный кроссовер. Дело пошло на лад, но через несколько километров опять начало стучать. Выхожу из машины посмотреть, как ведёт себя редуктор, но снаружи четко слышно, что на этот раз шум спереди, от колеса. Колесо аж болтается в такт шуму. К счастью дело не в подшипниках, а всего-навсего в раскрутившихся гайках. Устранив это досадное происшествие, движемся дальше. Возле турбазы для обеспеченных любителей морской рыбалки нагоняем квадров, обогнавших нас во время ремонтных работ. У них тоже не всё гладко. У одного из них раскрутилось крепление рулевого вала к трапеции. Стандартными ключами подлезть оказалось не очень удобно, но богатый инструментарий нашей нивы поправил ситуацию. Далее без приключений, так как переднеприводная Нива, благодаря мощной подвеске без проблем брала препятствия и подъёмы ходом, доехали до музея. В предыдущие поездки мы не уделяли ему должного внимания, хотя и много слышали про него. Путь к нему преграждает огромная, заметная по глубине лужа, не представляющая, как я теперь знаю, особых проблем. Кроме того, планируя те поездки по фотографиям из отчётов, мы не могли оценить всю ту глубину эмоциональных переживаний, которая нас ждала после посещения линии обороны во время лекции Саныча – смотрителя музея. Тропа на хребет повторят наиболее удобную для подъёма наверх траекторию, которой пользовались ещё Красноармейцы. Поднимаясь по ней, проходим мимо часовни с колоколом. Звоним в память о погибших и продолжаем свой путь. Хребет Муста-Тунтури — единственное место, где немецкие войска были остановлены в первый день наступления (29 июня 1941) и затем не сумели продвинуться до окончания боевых действий в Заполярье. Суть обороны в том, что фашисты заняли материк, а наши войска, оборонявшие Рыбачий, оказались отрезаны, от сухопутного снабжения. Всё возможное доставлялось морем, выгружаясь в губе Эйна, где мы побывали. Разумеется, доставлялось только самое необходимое, о каких-либо стройматериалах и речи не было. Тяжело объяснить человеку, не бывавшему там, всю сложность подвига совершённого советскими солдатами. Фашисты практически полностью владели хребтом Муста-Тунтури, отделяющим п-ов Средний от материка. Наши закрепились лишь на скалистом склоне хребта. Территория Среднего в этом месте достаточно полога и свободно простреливалась неприятельскими войсками. Даже просто подойти к нашим позициям – уже было смертельным риском, а ведь надо было доставить боеприпасы, продукты, забрать раненных… . Ценой неимоверных усилий удалось красноармейцам доставить на линию обороны несколько сварных ДОТов. Не так – ДОТиков, размерами чуть больше гроба, чем они в принципе и являлись. Кроме этого бойцы использовали небольшие щиты с бойницами – что-то типа пулемётных щитков, ну и камни. Вот и всё что было в распоряжении наших солдат для организации там обороны. На фоне этого разительно отличаются укрепления на вражеской стороне, местами располагающейся всего в 20-30ти метрах. Они имели возможность производить более серьёзные строительные работы. В результате в граните были пробиты пещеры, окопы скреплены бетоном, а все возможные пути атаки ощетинились стационарными огнемётами. Колючей проволоки там намотано столько, что вода в озёрах до сих пор ржавого цвета и даже гранит окрасился ржавчиной. Гильзы лежат во много слоёв, и даже целые патроны до сих пор не составляет проблемы найти. Находясь там, под пронзительным ветром, понимаешь, чего стоит просто находится на хребте длительное время даже летом, в солнечную погоду. Как там выживали бойцы зимой – даже представить не могу. Спускаясь с хребта вновь проходим мимо часовни с колоколом. И вновь в него звоним. И в этот раз его звон проникает куда глубже в душу. После спуска, Саныч может провести почти часовую лекцию про оборону полуостровов. Он конечно не историк, возможно некоторым незаметным фактам, он придаёт чрезмерное значение, но всё это не умаляет подвига, совершавшегося красноармейцами в течении без малого 4х лет. А его эмоциональный рассказ глубоко проникает в душу. Если после его лекции снова сходить к колоколу, то его звон проберёт до самых укромных уголков сознания, и возможно, не затихнет никогда. Уменьшено до 76% 3264 x 2448 (6.14 мегабайт) Уменьшено до 70% 2448 x 3264 (7.06 мегабайт) Уменьшено до 76% 3264 x 2448 (3.39 мегабайт) Уменьшено до 70% 2448 x 3264 (3.5 мегабайт) Уменьшено до 70% 2448 x 3264 (4.95 мегабайт) Часть фашистского огнемёта. Уменьшено до 70% 2448 x 3264 (5.65 мегабайт) Вид с немецких позиций. В правой стороне кадра можно разглядеть железный дот красной армии, что на первой фото крупным планом. В левой части часовня и колокол на тропе к хребту. Уменьшено до 76% 3264 x 2448 (5.11 мегабайт) Уменьшено до 76% 3264 x 2448 (6.62 мегабайт) Один из дотов красной армии. Внутри он ещё теснее чем кажется снаружи. Сделан из телеграфного столба. Очень диссонирует с немецким бетонным дотом напротив. Уменьшено до 70% 2448 x 3264 (3.75 мегабайт) Уменьшено до 68% 2341 x 3121 (6.88 мегабайт) Уменьшено до 76% 3264 x 2448 (8.82 мегабайт) Уменьшено до 76% 3264 x 2448 (4.34 мегабайт)

Я менял оптику на Wesem и ставил H4 Led. Пучок есть, свет хороший, АКБ не насилует. Обратно не вернусь к лампе накаливания

именно что, какая к чертям собачьим заграница, Урал, Алтай, Сибирь, Байкал, годами можно маршруты накручивать, водные, пешие, горные, авто, мото, и сотой части всей красоты не увидишь

Наконец, со сборами было окончено, вещи увязаны, а мотоцикл прогрет. И снова серая лента дороги заструилась под колесами. Без остановки я докатился до старинной деревни Усть-Утки, которая стоит при впадении реки Межевая Утка в Чусовую. В месте впадения Межевой Утки в Чусовую, где располагалась старинная пристань, сейчас гремела музыка, были видны скопления людей и сцена с воздушными шарами. Наряд ДПС, притаившись в переулке, не пускал автомобили ближе к берегу, попутно выписывая штрафы беспечным водителям за движение без света и без ремня безопасности. К сцене и толпам народа мне было не нужно, поэтому, развернувшись, я нашел другой съезд к Чусовой, где бы я смог спокойно посидеть на берегу. Спокойно катила свои воды Чусовая, на берегу были навалены камни. Вглядевшись, я увидел на одном из них неразборчивые письмена, а затем и на следующем. Как оказалось позже, надписи на камнях высек местный пчеловод Тимофей Кожевников – большой поклонник творчества Сергея Есенина, создав вот такой музей под открытым небом. Начал он этим заниматься еще с середины прошлого века. Большинство камней расположено на его пасеке и в окрестных лесах, всего около трехсот. Сам Кожевников иронично относился к себе и своему творчеству. “Я дурак большой” – говорил он. Скончался он в возрасте 95 лет, а камни, вот они, здесь стоят. Это было хорошее место, чтобы посидеть и подумать, но музыка со стороны старой пристани мешала. Поблагодарив неизвестного, тогда, мне мастера, я поехал дальше в сторону Омутного, а потом и Оленьего камня. Как Урал неразрывно связан с Чусовой, так и Камень Омутной является знаковым местом для реки. Омутной так называется, потому что под этой скалой есть углубление дна. Старики считали, что его глубина больше тридцати метров, но, на самом деле меньше – около шести. Я думаю, что и сейчас на его дне лежит старинное демидовское железо с разбившихся барок. На вершине Омутного всегда полно народа, внизу шумит, если не палаточный город, то поселок точно. Я думаю, что у каждого места есть какой-то предел количества человек. И, если в городском дворе гуляют 20-30 человек, то это вполне нормально, но для какой-нибудь лесной скалы – это явный перебор. От Омутного до Оленьего камня по прямой около полутора километров, но, как в горах, по скалистым берегам реки нет прямых дорог, лишь извилистая лесная тропка, поначалу хорошо утоптанная. По ней я и поехал, пока не уперся в лежащий поперек ствол. Убрать его ничего не стоило, но едва я взялся за гладкое бревно, как увидел целый тракт из муравьев. Люди через это дерево перешагивают, а муравьи, тем временем, перебегают человеческую тропу, не опасаясь быть раздавленными. Я проехал и вернул муравьиный мост обратно. Дорога пошла прочь от берега, часто попадались влажные низины, некоторые проезжались наскоком, другие – внатяг, при помощи ног. Я спешивался, чтобы разведать путь, и маленькие юркие бурундуки показывали свои любопытные мордочки, чтобы посмотреть, кто это там, такой неуклюжий, так шумит. Но никто из них так и не стал мне позировать. Пот струился градом по лицу, пока я не уперся еще в несколько стволов, которые было не объехать. Очень не хотелось бросать мотоцикл на тропе, времени и сил потраченных на дорогу к Оленьему камню было жаль. Все же пришлось отступить и развернуться обратно. Стало понятно, что, как бы я ни старался, но все же далеко от дорог мне не уехать. Но и эти дороги представляли собой грунтовые направления, состояние которых в дождь изменилось бы кардинально. И я нарисовал в голове маршрут из все увеличивающихся окружностей, радиус которых зависел бы от погоды. Самый малый круг на сегодня – это добраться до поселения Сулём. Возле Харенок пересек Чусовую по мосту, туристы-водники в знак приветствия махали, кто рукой, а кто веслом. Вскоре я выехал на большую поляну, чтобы передохнуть, и на месте впадения быстрой и прозрачной речушки в Чусовую, увидел останки старинного моста.Судя по всему я находился на месте бывшей деревни Кашка. Раньше здесь была пристань, а кашкинские сплавщики славились, как настоящие знатоки реки, способные провести тяжелое и неповоротливое судно, доверху груженое железом, на гребне бурной и капризной Чусовой. Отсюда уходило до 80 барок с железом Алапаевских заводов. В советское время здесь работала лесопилка, была своя гидроэлектростанция. После укрупнения колхозов в 70-х годах Кашка опустела. Теперь об этой деревне напоминают только развалины плотины с накатом из лиственничных бревен, скрепленных коваными гвоздями. Вскоре лесная дорога перестала петлять, огибая речные утесы, отдалилась от Чусовой и выпрямилась давно не ровнявшимся каменистым грейдером. Мотоцикл легко пролетал мелкие неровности, и лишь изредка на него внезапно нападали, словно из засады, ямы поглубже. А вокруг все тянулся непроходимый вековечный лес.

Парад по ангольски